В. М. Бродянский. Криогенная техника. Основы специальности

1.4a. Техника и производство

Производство связано с техникой (а через нее с наукой) самым теснейшим образом. Очевидно, что без техники производство невозможно (это следует из самого понятия «техника»). Самое крупное подразделение техники не только специально предназначено для производства, но и сама техника рождается в процессе производства. Следовательно, и существование техники любого вида можно без производства.

Другие виды техники - научная, бытовая и военная, хотя создаются в процессе производства, но влияют на него только косвенно, через потребности общества (как «заказчики»).

Кроме связей по линии «техника ↔ наука и производство ↔ техника», о которых говорилось выше, часто говорят о связи науки с производством, внедрении научных достижений в производство, производительной силе науки и т.д. Во всех этих формулировках техника и технология обычно не упоминаются. В чем здесь дело?

Разберемся немного в этом важном вопросе, чтобы избежать неточных выводов. Еще более века назад К. Маркс писал о том, что «всеообщее общественное знание превратилось в непосредственную производительную силу» [2].

Некоторые современные философы понимают эту формулу Маркса буквально, в том смысле, что наука должна прямо, непосредственно внедряться в производство, и заниматься этим внедрением должны, следовательно, сами ученые, создающие эту науку. В противном случае начинаются разговоры об «отрыве» науки от практики, «схоластике» и других прегрешениях.

Такая трактовка этого положения Маркса ошибочна даже применительно к прикладным наукам, не говоря уже о фундаментальных. Прежде всего отметим, что «производительная сила» - это совсем не то, что обычно подразумевается под термином «производство».

Производство - это сам процесс создания материальных объектов, служащих человеку; оно входит (наряду с техникой и научными знаниями) как составная часть в производительные силы общества. Именно об этом и говорит К. Маркс в своей знаменитой формуле. Она направлена прежде всего против тех, кто не понимает роли научных знаний в развитии производительных сил. Именно о таких людях - буржуазных экономистах своего времени писал Ф. Энгельс: «…ему нет дела до науки. Хотя наука и принесла ему подарки через Бертолле, Дэви, Либиха, Уатта, Картрайта и т.д., подарки, поднявшие его самого и его производство на невиданную высоту, - что ему до этого? Таких вещей он не может учитывать, успехи науки выходят за пределы его подсчетов». И далее, переходя к будущему, он продолжает: «Мы с чувством удовлетворения узнаем, что только один такой плод науки, как паровая машина Д. Уатта, принесла миру за первые пятьдесят лет своего существования больше, чем мир с самого начала затратил на развитие науки» [3].

Характерно, что здесь Энгельс, приводя пример с паровой машиной, называет плодом науки паровую машину, т.е. образец техники, понимая, что наука влияет на производство не прямо, а через технику.

Так было раньше и так происходит сейчас, даже в тех случаях, когда для краткости об этом не упоминается (например, в названии «Научно-производственное объединение» - НПО). Сама по себе наука как обобщенное, систематизированное знание, произвести ничего материального не может.

Наука влияет на производство («внедряется») не только через технику и технологию, но и по другим каналам. Важное место здесь занимает образование (чем образованнее и квалифицированнее работник, тем выше производительность труда). Общественные науки влияют ив производство через его экономику, организацию и т.д.

Следовательно, действительно огромное и все возрастающее влияние науки на производство совершенно очевидно. История постоянно подтверждает тезис Маркса о производительной силе науки. Однако нужно понимать, что пути реализации этого влияния сложны и разнообразны; они зависят и от конкретного вида научных достижений, и от характера производства, его экономики и т.д.

Игнорирование этих сложных связей и сведение их к прямому «внедрению» науки недопустимы. [Это, конечно, не означает, что не нужно стремиться максимально сократить путь реализации научных достижений в производстве; такая работа должна вестись интенсивно, но грамотно, по-деловому.]

Подчеркивая влияние науки на технику и производство, нельзя не учитывать и обратное влияние производства и техники на науку. Об этом лучше всего сказано у Ф. Энгельса в его известном письме к Штаркенбургу (1894): «…Если, как Вы утверждаете, техника в значительной степени зависит от состояния науки, то гораздо в большей степени наука зависит от состояния и потребностей техники. Если у общества появляется техническая потребность, то оно продвигает науку вперед больше, чем десяток университетов. Вся гидростатика (Торичелли и др.) вызвана была к жизни потребностью регулировать горные потоки в Италии в ХVI и ХVII веках. Об электричестве мы узнали кое-что разумное только с тех пор, как была открыта его техническая применимость».

Очевидно, что «техническая потребность», о которой пишет Энгельс, определяется прежде всего нуждами производства.

Все описанные прямые и обратные связи в системе «техника ↔ наука ↔ производство» расширяются и усложняются по мере развития общества и его производительных сил. Особенно существенные изменения в науке, технике и производстве характерны для периодов технических революций и особенно современной научно-технической революции (НТР).

Следующая страница: Этапы развития техники